Можно ли увеличить добычу золота на 50 %, купив российское оборудование и при этом сократив число людей на месторождении?
Можно, уверен Виталий Гущенко, генеральный директор предприятия «ЗолотоМаш»,которое обладает ноу-хау, производит собственное оборудование для золотодобычи и оказывает услуги по его монтажу в России и за пределами страны.
Чем оно отличается от аналогов, как взять дополнительные килограммы золота, что происходит в отрасли в целом и какие техногенные территории наиболее интересны для старателей?
Об этом и многом другом рассказал в интервью кандидат технических наук и гендиректор компании «ЗолотоМаш» Виталий Гущенко.
«ЗолотоМаш»: от мечты до собственного производства
— Виталий Викторович, с чего началась история компании «ЗолотоМаш»? Какой путь прошли за эти годы?
— Началось с желания создавать оборудование собственного производства, аналогичное тому, что было на рынке, но с лучшими техническими показателями и с более низкой стоимостью. Мы изготовили отсадочную машину собственного производства — ОМ-2, запустили ее, она успешно прошла испытания. Поставили ее на объект месторождения, учли все минусы и плюсы и через полтора года выпустили эту отсадочную машину уже как свою разработку.
Еще освоили производство мельниц, у нас есть конструкция мельниц непрерывного действия и мельниц постоянного действия.Тоже постоянно их усовершенствуем и расширяем линейку этого оборудования.
У нас есть конструкторская база, наши
специалисты создают новые узлы, детали. Мы заточены на долгосрочную работу и чувствуем себя уверенно на рынке именно нового оборудования, новых технических решений.
— Наверняка в разработке собственного оборудования вам помогает девятилетний опыт работы в Иргиредмете? (Иркутский Государственный Институт Редких Металлов - прим. ред.)
— Несомненно. Опыт, полученный в Иргиредмете, помогает мне решать многие вопросы, не заглядывая в справочники. И я продолжаю сотрудничать с Иргиредметом, не стесняюсь консультироваться с ведущими специалистами. Мы всегда готовы выручить друг друга —особенно на больших объектах, где сил бывает недостаточно.
— Сколько человек работает в компании «ЗолотоМаш»?
— В штате — 5-6 человек, они заняты на производстве. Еще есть постоянные консультанты, а рабочих мы привлекаем по мере нарастания объемов. Недавно выполнили заказ, над которым работали 40 человек. Сейчас же — около 10 человек: сварщики, слесари. Если нам нужно нарастить производство, мы мобильно это делаем — люди к нам идут, потому что доверяют: мы платим хорошую, стабильную зарплату.
— Каких специалистов не хватает в отрасли? Вы преподаете в НИ ИрГТУ и видите уровень молодых кадров.
— Отрасль испытывает голод по квалифицированным специалистам. Молодежь неохотно идет в производство, почему — непонятно. Хотят, наверно, быть ближе к городу, к легким деньгам.
На производстве не хватает слесарей, сварщиков, токарей, фрезеровщиков. Основной штат состоит из хороших специалистов, которым уже порядка 50 лет. Привлекаем, конечно, молодых, кто-то охотно работает, кто-то нет, но все равно учим, готовим смену.
— А как вы оказались в горном деле, какой путь прошли?
— Это была мечта детства. Недалеко от моего дома находился карьер, и я с друзьями туда ходил смотреть на экскаваторы и большие самосвалы — «Белазы». Тогда и зажглась искорка. Когда я пришел поступать в Иркутский политехнический университет, увидел знакомые с детства картинки и выбрал горный факультет, специализацию «Открытые горные работы». Занимался проектированием, запуском объектов, разработкой технических решений для отработки месторождений россыпного золота. Прошел путь от инженера до заведующего группой горно-геологических и гидротехнических работ, главного инженера проектов. Решил пойти дальше — закончил аспирантуру.
Заказчики: от проекта до слитка золота
— Кроме производства, вы заняты в проектном бюро «Гущенко и Соколов», то есть клиент может пройти с вами путь от проектирования месторождения до установки на нем оборудования?
— Да. Многие заказчики приходят, не имея ничего, кроме лицензии и огромного желания. Мы можем выполнить комплекс работ, начиная от технико-экономической оценки целесообразности освоения месторождения (чтобы понять, нужно ли туда вкладывать деньги) и заканчивая получением конечного товарного продукта — золота.
— И сколько времени может занять весь процесс?
— Зависит от объемов, от законодательства, от результатов экспертизы, от сложности месторождений, от сроков строительства объекта. Бывает от полугода до 3-4 лет.
Оборудование: от разведки до доводки
— Собственное производство начиналось с отсадочной машины ОМ-2. Какие у нее преимущества по сравнению с аналогами?
— Да, ОМ-2 была нашей первой машиной,
потом мы сделали ОМ-3 — трехкамерную отсадочную машину. Первое отличие ОМ-2
от имеющихся на рынке — это измененный
тип привода для передачи качающихся
движений диафрагмы конуса отсадочной
машины. То есть на классических машинах
стоит редуктор, мы от этого редуктора
отказались, у него большая масса, он
дорогой и «проблемный» в обслуживании: масла, шестеренки, подшипники, сальники...
Второе отличие связано с регулировкой. У отсадочной машины есть несколько типов регулировки: с помощью редуктора (мы изменили его привод) и с помощью изменения частоты движения. Мы отказались от классического способа регулирования, сделали другой— при помощи частотного преобразования. И мягко, без остановки машины проводим все регулировки.
Кроме этого, ОМ-2 дешевле аналогов процентов на пятнадцать.
— Кроме отсадочной машины, вы постоянно усовершенствуете собственные мельницы. Чем они лучше других?
— В первую очередь — объемом обработки. Мы сделали мельницу, которой по характеристикам не было на рынке. Разработали, обкатали, внесли изменения и создали нужные размеры. Теперь выпускаем мельницы от маленьких, размером с ведро, до гигантских, которые в длину достигают 6 метров и имеют 2-2,5 метра в диаметре.
— Вы проектируете еще промывочные приборы, чем ваши промприборы отличаются от аналогов?
— Они больше приближены к реалиям, мы выезжаем на месторождения, где эксплуатируют наши промприборы, и усовершенствуем их. Под каждое месторождение комплектуется индивидуальный набор, поэтому промывочные комплексы могут кардинально отличаться друг от друга. Кроме того, наше оборудование значительно превосходит аналоги низкой ценой, высокой производительностью, широким спектром регулировки, и его можно задействовать на нескольких объектах.
— Какое геологоразведочное оборудование вы предлагаете клиентам?
— Для геологоразведки у нас тоже хороший перечень, это и стационарные комплексы, и передвижные. Есть варианты в легком исполнении, где оборудование, условно, стоит на санях, имеет крышу, а стенки — по желанию, и есть утепленные конструкции, которые могут работать и в зной, и в холод.
— Вы сказали, ваше оборудование дешевле, чем у конкурентов. За счет чего держите низкую цену?
— Во-первых, за счет снижения прибыли. Мы не «рвем деньги», как это многие делают, не живем одним днем и работаем на перспективу.
Во-вторых, мы закладываем технические решения, которые позволяют технологически снизить затраты при производстве.
В-третьих, все оборудование мы укомплектовываем на 100%. Когда заказчик получает его, монтаж происходит только теми средствами и инструментами, что есть в комплекте —ничего докупать не надо. Есть не только ключи, монтировки и смазочные материалы, но даже перчатки.
— У вас есть услуга «Шефмонтаж», в чем она заключается?
— При оказании шефмонтажа наш специалист выезжает на месторождение, консультирует и координирует бригаду на сборке оборудования. Все это похоже на то, как родитель с ребенком собирает лего: представитель «ЗолотоМаш» показывает, что и где взять и как прикрутить.
— На сайте компании написано, что с помощью вашего оборудования можно увеличить добычу золота на 50% за несколько дней. А почему возникают такие колоссальные потери при добыче?
— В первую очередь потому, что часто для работы неверно выбрали оборудование. Его желаемая производительность не совпадает с характеристиками узлов, которые использует предприятие. На самом деле факторов много, поэтому мы сначала получаем сведения о месторождении, породе, песках, а потом подбираем оборудование.
Только благодаря правильному подбору оборудования удается достичь высоких показателей.
— Оборудование для доводочных операций очень важно — на этом цикле не хочется потерять добытые граммы. Насколько можно увеличить добычу, если заменить старую технику на новую, в том числе на вашу?
— Для примера: на одном предприятии в Магаданской области переработали хвосты старой своей доводочной установки на нашем новом оборудовании и получили порядка 8–12 килограммов, уже точно не помню. Это то, что уже не надеялись добыть, но запустили нашу схему и взяли дополнительное золото. В Амурской области переработали аналогичные объемы своих старых хвостов и получили примерно столько же золота. Это очень высокий показатель. Подобные результаты с лихвой перекрывают все затраты на покупку нашего оборудования для доводочных операций.
Техника и люди: оптимальные решения
— Существует ли стандартный набор оборудования, необходимый всем? Что в него входит и сколько он будет стоить?
— Все зависит от аппетитов недропользователей, одни хотят добывать 50 кг золота за сезон, другим нужна тонна за сезон, поэтому «джентльменский набор» у каждого свой. При этом комплект оборудования на двух предприятиях может быть одинаков, но стоить он будет по-разному. И результаты будут разные. Многое определяет само месторождение.
— Можно ли доукомплектовывать оборудование других производителей вашим?
— Да, часто заказчики доукомплектовывают, например, технические линии нашими мельницами. Сейчас мы изготавливаем мельницу объемом бочки 200 литров для одного недропользователя, он будет ее использовать в своей рабочей линии.
Бывает, у заказчика есть свой набор оборудования, и он хочет его задействовать, чтобы снизить затраты. Но не всегда возможно сочетать, поэтому мы готовы дать консультацию, получится это сделать или нет.
— А как обстоят дела с запчастями?
— Для своего оборудования мы изготавливаем запчасти сами. А то, что покупаем, тоже российского производства. Правда, есть узлы, где задействованы детали иностранного производства, но у нас хорошие поставщики со складами в России, поэтому проблем не возникает.
Одни позиции у нас есть в наличии, мы готовы их оперативно отправить, другие —изготавливаем. Но здесь важно понимать, какой узел вышел из строя. Может, его получится починить на месте, не прибегая к таким крайним случаям, как замена. Такое часто бывает.
— То есть ваши специалисты выезжают на место и при необходимости могут все починить?
— Когда что-то выходит из строя, мы прежде всего стараемся проконсультировать людей по телефону. Часто им удается устранить причину своими силами. Иногда люди под свою ответственность вносят изменения и ремонтируют, а потом нам рассказывают, что сделали и поменяли. Мы учитываем, какая деталь оказалась слабой, чтобы в дальнейшем ее усилить или заменить.
Кроме того, на основные части у нас гарантийное обязательство. Есть узлы, которые, к сожалению, не подлежат гарантии, это ремни, кабели — то, что легко повредить. Шли, монтировкой перебили кабель, произошло замыкание, сгорел контактор, и автомат вышел из строя, всякое бывает. Позиции, которые не подлежат гарантии, мы стараемся закладывать с запасом процентов на 50–80. Например, всегда в запасе идет кабель: если с ним что-то случилось, можно отмотать и дальше работать. Контакторы сгорели — взяли из коробки, поставили новые. Стараемся использовать узлы от хороших производителей, чтобы они работали долго.
Но даже после окончания гарантийного срока звоним клиентам, интересуемся, иногда посещаем участки.
— Есть какие-то разработки, которые бы облегчали труд старателей, позволяли сократить время процесса, проводить часть работ дистанционно?
— У всех есть желание минимизировать участие людей, автоматизировать процессы, но некоторую работу невозможно выполнить без человека. Кроме того, в удаленных местах бывают проблемы со снабжением, со связью, и если переборщить с автоматизацией, то возникает большой риск выхода из строя оборудования.
Поэтому мы стараемся держать баланс: минимум автоматизации — минимум людей.
Где можно обойтись без людей, мы это делаем. Например, сводим к минимуму их участие при работе с доводочным оборудованием. Одни узлы автоматизируем, в других — делаем гибкую регулировку, в итоге один человек смотрит за несколькими узлами и без больших физических усилий регулирует их.
Месторождения: лакомые техногенные участки
— Вернусь немного назад, к теме получения «дополнительного золота». Это как-то связано с техногенными россыпями?
— Доводка концентрата проводится и на техногенных россыпях, и на целиковых запасах. Извлечение на нашем доводочном оборудовании порядка 98-99 %. Причем нет никаких химикатов, ртути, не используются запрещенные вещества, поэтому не страдают ни люди, ни природа.
— А насколько интересны техногенные территории, оставшихся от Советского Союза?
— Наибольшую ценность представляют месторождения, которые отрабатывались в 30–50-х годах. Они интересны, потому что тогда экономическая ситуация и цены были иными. Допустим, если сейчас выгодно в зависимости от региона отрабатывать 180–300 мг на один кубический метр песков, то в те годы работали 5–10 и более граммов. Все, что было меньше 3–5 граммов, просто оставляли. Такие техногенные участки — лакомые кусочки. Хотя есть месторождения, которые отрабатывались пять лет назад, но и там еще хорошее содержание золота.
— Какие регионы вы считаете наиболее перспективными?
— Практически вся северная часть нашей страны интересная. Это и Красноярский край, Республика Саха, Магадан, Амурская область, Иркутская область, Бурятия. Эти регионы лидируют в золотодобыче.
Экология: от исследований до патента
— Ваша диссертация связана с геоэкологией. Расскажите, в чем заключалась научная работа.
— Цель научной работы сводилась к тому, чтобы найти оптимальные технические решения, которые устранят многие экологические проблемы — в первую очередь в зоне отдыха людей. В результате был получен патент на изобретение способа обработки месторождения и достигнуты оптимальные параметры технологии горных работ и выработок карьеров. Эти параметры позволяют сделать хорошие места отдыха с водоемами, что большая редкость.
— А какие распространенные экологические ошибки допускают компании при золотодобыче?
— Самое распространенное — загрязнение водотоков — рек, ручьев, — потому что большинство россыпных месторождений, тем более с золотом, находятся в долинах рек. А дальше уже идут нарушения, связанные с лесом.
— Что нужно внедрять или исключать из технологической цепочки, чтобы не ухудшать экологию?
— Первое, конечно, надо максимально полно отработать месторождение. Второе —затронуть наименьшие площади для отработки земли, нарушить их наименьшим образом.
Отрасль: работа в условиях Севера
— Вы давно в горном деле, наверняка были необычные или сложные случаи. Расскажите историю, которая характеризует отрасль и людей.
— Недавно был случай, мы изготовили оборудование на разные участки для одного заказчика, отправили 16 машин, это большой объем. Через какое-то время заказчик к нам обращается с просьбой помочь — купить электрокабель: не успели люди это сделать, бывает.
Мы оперативно нашли электрокабель в Иркутске, организовали отправку, отгрузку, выручили. А буквально через несколько дней возникла противоположная ситуация: заказчику пришлось нас выручать. Это просто человеческие отношения. Мы на Севере, работаем в суровых условиях, и северные люди всегда придут на выручку друг другу. Это приятно осознавать.
— С какими сложностями чаще всего сталкиваетесь в работе?
— Как говорил Никколо Макиавелли: «Самое сложное и неблагодарное дело — смена старых порядков на новые». Это актуально и по сей день. Люди, которые почти всю жизнь в этой отрасли, привыкли идти одним путем, работать на определенном оборудовании и не готовы изменить свое отношение к делу. Вот как раз человеческий фактор при необходимости менять одного на другое — это самое тяжелое.
— Что еще было бы неплохо, чтобы изменилось в отрасли?
— Чтобы условия получения лицензий на золотодобычу стали проще и бюрократии меньше. Сейчас сложно получить лицензию и на техногенные площади, и на целиковые участки. Причем опыт и стаж работы предприятия не имеет значения. Все собирают большую пачку бумаг, ждут ответа, всего ли хватает, а потом еще 4–6 месяцев документы рассматриваются. Это негативно сказывается на золотодобыче.
— Многие производители положительно оценивают последствия санкций. Вам стало легче или труднее работать?
— Признаюсь откровенно, санкции мне нравятся, это хорошо (смеется). Пошел рост, стали развивать наше производство, многое восстанавливать, появились аналоги, заменители того, что поставляли раньше из-за границы. По технике тоже, кстати, санкции вводят, но, как ни странно, несмотря на то что «это нельзя, то нельзя», поступает иностранная техника, масла, комплектующие. Да, изменились и увеличились сроки использования и за счет этого— цена, поэтому многие переходят на отечественную технику — бульдозеры, экскаваторы. Правда, далеко не все и далеко не охотно.
Выход за пределы: не только золото
— Вы планируете выходить на международный рынок?
— Мы сейчас активно занимаемся выходом на заграничные объекты. Был опыт изготовления и доставки оборудования на Мадагаскар. Но там было не золото, а иной природный компонент. Мы выходим на ближайших соседей — в Казахстан, в Монголию — ведем переговоры по нескольким объектам и поставке оборудования в эти страны.
— Вы поставляли на Мадагаскар
оборудование не для извлечения золота. «ЗолотоМаш» производит оборудование для добычи других полезных ископаемых?
— Да, все верно. Мы изготавливаем оборудование, которое может выбирать поделочные камни, самоцветы, сапфиры. Технология их извлечения нам знакома и понятна, такие позиции нам тоже по зубам.
— Чем еще, кроме усовершенствования оборудования и освоения международного рынка, занята компания, может, разработкой новых технологий?
— Новыми аппаратами, которые позволят совершить революцию в горном деле, мы пока не занимаемся, решаем насущные проблемы (смеется). Мы не готовы вкладывать средства в невыгодные проекты или нереализуемые. Наше оборудование направлено на то, чтобы добыть полезное ископаемое с наименьшей себестоимостью. А все разработки дорогостоящей техники в первую очередь увеличивают его себестоимость. Но разрабатываем и активно стараемся реализовывать технические решения — реальные и недорогие в эксплуатации.
